Гражданин! Мать - это республика, а папа - стакан портвейна.
Кажется, в предыдущем посте скоро выйдет лимит символов, поэтому заведу новый.
Ранее29. Макс Фрай, "Ветры, ангелы и люди"
Я, конечно, вообще люблю истории о, хех, людях, нелюдях и Городе, но что-то даже не ожидала, что эта книга мне так, ТАК понравится
Добрая, тёплая, все рассказы хороши - сложно выбрать любимый. [L]Ластя[/L], сердечное тебе спасибо за подарок - ещё раз, после того, как я его по-настоящему оценила. И знаешь, сцена в Black Magic заставила вспомнить, как мы с тобой там сидели, и нет бы задаться вопросом, а вдруг и герои эти сидели там в реальной жизни, так нет, мне пришло в голову, а не мы ли сидели там в какой-то книге. Примерно такие ощущения.
Отрывок про РигуВ Старом городе совершенно неожиданно для себя заблудился – насколько может заблудиться человек, которому не надо к определенному сроку попасть в какую-то конкретную точку. Просто довольно странно себя чувствовал, узнавая все улицы и переулки, все разноцветные домики – с каждым мог бы сейчас поздороваться по имени, если бы у зданий были имена – и при этом постоянно путаясь в направлениях, совершенно не понимая, каким образом знакомые фрагменты связаны между собой, тщетно пытаясь хоть немного удалиться от Домской площади и возвращаясь на нее снова и снова, в какой бы переулок ни свернул.
Старый город в Риге и так-то невелик, а когда не можешь вырваться за пределы нескольких словно бы заколдованных кварталов, начинает казаться, что тебя заперли в очень симпатичной тюрьме, где к твоим услугам нарядные фасады, кафе и сувенирные лавки, чайки, цветы, пивные, гладкие уличные коты и подкармливающие их нарядные старушки с фарфоровыми лицами, но все это только иллюзия гостеприимства, выйти на волю тебе не дадут.
Отрывок про ЮрмалуЖители Юрмалы ходят по песку, как по снегу, считают чаек, загибая пальцы на руках. Поэтому к вечеру у некоторых жителей Юрмалы вырастают две дюжины рук, а у некоторых целая сотня – чтобы пальцев хватило для счета. Впрочем, за время сна лишние руки исчезают, и можно начинать счет сначала.
30. Джон Фаулз, "Любовница французского лейтенанта"
Опираясь на название, можно, в принципе, решить, что это любовный роман, что, на мой взгляд, совершенно не так. То есть, конечно же, он и о любви, но в первую очередь всё-таки - об эпохе, об обществе, о свободе и о том, как больно и важно сбрасывать старую кожу. Умная книга, я бы сказала - познавательная, а ещё автор постоянно играет с тем, насколько реально то, что происходит в его повествовании - если распишу более подробно, проспойлерю много важных вещей, наверное, так что скажу только, что это один из тех приёмов в литературе, которые я люблю (хотя в нём мне видится и что-то пугающее). Короче, рада, что наконец-то прочла, да.
Много чего хочется процитировать - ну, скажем, вот.Тот факт, что у всех викторианцев наблюдалось раздвоение личности, мы должны прочно уложить на полку нашего сознания; это единственный багаж, который стоит взять с собой, отправляясь в путешествие по девятнадцатому веку. Наиболее явственны — и наиболее общеизвестны — проявления этой двойственности у поэтов, которых я так часто цитирую, — у Теннисона, Клафа, Арнольда, Гарди; но, пожалуй, с не меньшей ясностью она выразилась в странных политических метаниях справа налево и обратно таких деятелей, как молодой Милль и Гладстон; в повальных неврозах и психосоматических заболеваниях среди людей умственного труда, ни в чем остальном меж ду собою не схожих — таких, как Чарльз Кингсли и Дарвин; в потоке проклятий, поначалу обрушившихся на прерафаэлитов, которые пытались — по мнению их современников — покончить с раздвоенностью и в искусстве, и в жизни; в бесконечной, непримиримой вражде между Свободой и Ограничением, Излишеством и Умеренностью, внешней Пристойностью и внутренним сознанием Греховности, между громкими призывами к Женскому Образованию и тихим страхом перед Женской Эмансипацией; наконец — и весьма прозрачно — в маниакальной манере все сокращать и редактировать, так что в результате о подлинном Милле или подлинном Гарди более полное представление можно составить не по опубликованным автобиографиям, а по кускам, выброшенным из них при немилосердной переделке… можно больше почерпнуть из писем, чудом уцелевших от огня, из интимных дневников и прочих щепочек, летевших в стороны при рубке леса. Редчайший в истории пример столь последовательного искажения фактов, подмены истинного содержания парадным фасадом — и самое печальное, что попытка увенчалась успехом: легковерное потомство все это проглотило! Поэтому я думаю, что лучший путеводитель по эпохе — «Доктор Джекил и мистер Хайд»: под полупародийной оболочкой «романа ужасов» кроется глубокая правда, обнажающая суть викторианского времени.
31. Нил Гейман, "Никогде" LV
Сначала я подумала: "Ну, это послабее тех же «Американских богов»". К концу же книги мне было ужасно жаль, что она так быстро закончилась, что со мной, кстати, бывает редко: обычно, когда книга, пусть даже очень хорошая и очень сильно мне нравящаяся, заканчивается, я радуюсь и мысленно ставлю в голове галочку. Но бывают случаи, когда очень сильно не хочется выбираться из мира, скрытого под обложкой, и это - один из тех случаев. Нижний Лондон меня зачаровал, и, на мой взгляд, даже хорошо, что в повествовании было много недомолвок и много персонажей, которые так и остались окутаны тайной: больше простора для фантазии.
Ещё хочется отметить, что "простой парень", попадающий в водоворот сверхъестественных событий - это банально. Сколько об этом уже снято и написано, сколько ещё снимут и напишут... Но Гейману удаётся сделать на этой незамысловатой основе конфетку, и его "простым парням" - что Ричарду из "Никогде", что Чарли из "Детей Ананси" - веришь, потому что они не превращаются с ходу из офисного планктона в супергероев. Они находят в себе силы быть храбрыми и расти над собой, но переживают, боятся, у них есть слабости. Они действительно ведут себя так, как вели бы себя на их месте реальные люди. Поэтому они вызывают искреннюю симпатию. Впрочем, из персонажей "Никогде" мне всё равно больше всех понравился маркиз де Карабас. Обаятельный, засранец.
При прочёсывании тумблера было выяснено, что по этой книге есть довольно-таки старый сериал (надо глянуть) и довольно-таки новый радиоспектакль. В радиоспектакле, как оказалось, одну из ролей играл Бенедикт Камбербетч, поэтому понятно, чем забит весь тег, но фанарта я всё равно немного нарыла **
Собственно, фанарт
(c)
(c)
(c)
(c)
(c)
(c)
32. Нил Гейман, "Звёздная пыль" LV
Слушайте, а вот это, пожалуй, из тех редких случаев, когда фильм лучше книги. Прямо в несколько раз лучше. Вроде и красивая сказка, но такая затянутая.
На этом, пожалуй, на некоторое время завязываю с Гейманом в частности и развлекательной литературой в целом, потому что по литературе задали очередные произведения.
33. Маркус Зузак, "Воровка книг" LV
Сначала книга немного... не хотела впускать. Не ложился на душу этот стиль. Потом я попривыкла, и стиль начал даже нравиться. Не знаю, как из этого всего можно было сделать фильм, там столько всего, чего не передашь на экране. Очень трогательная вещь, которую хочется кому-нибудь подарить, но мешает предположение, что дарить книги, где столько боли, даже если они при этом светлые, не совсем правильно. Глупая мысль или нет - надо будет поразмыслить над этим потом.
34. Dante Alighieri, "The New Life"
Скучаю по Кухуллину и королю Артуру.
35. Нил Гейман, "Океан в конце дороги" LV
Странная книга. Мутная, туманная, читаешь - будто пытаешься вспомнить приснившийся ночью сон. С одной стороны, я не люблю, когда автор столько всего недосказывает, с другой - именно эта недосказанность, пожалуй, и делает книгу удивительным образом правдоподобной. Как будто это и вправду целиком и полностью чьи-то реальные воспоминания.
36. Нил Гейман, "История с кладбищем" LV
А вот это очень понравилось безо всяких "с одной/другой стороны". Чудесная история, увлекательная и добрая И я выдвигаю Эванну Линч на фанкаст Лизы Хемпсток)
Засим с Гейманом на некоторое время завязываем тупо потому, что в библиотеке факультета его книги закончились xD
37. Джеффри Чосер, "Кентерберийские рассказы"
38. Джованни Боккаччо, "Декамерон"
Прочла обе книги с удовольствием, особенно вторую - в "Кентерберийских рассказах" всё-таки было больше откровенно скучных (для меня?) моментов. Зато там рассказчики как персонажи более интересные. Короче, всё классно, вот только писать по ним эссе по абсолютно неожиданной теме прямо в классе было не классно, ну да ладно))
39. Neil Gaiman, "The Sleeper and the Spindle"
Сначала комикс, потом книга сказок... интересно, на что я разорюсь перед следующими зимними каникулами, чтобы приободрить саму себя. Если бы я была ребёнком, я бы этой сказки боялась, наверное, как и иллюстраций к ней, а сейчас мне и текст кажется красивым (и страшным, да, но по-хорошему страшным), и картинки нравятся. Особенно гномы)
Слегка спойлерноНасчёт того, что в этой книге снимающий проклятие поцелуй происходит между двумя девушками (при этом, что интересно, никакой тру лав или вообще лав в романтическом смысле этого слова в книге нет): конкретно меня это не напрягает в отличие от, например, сказки про Золушку или про Емелю и щуку.
40. Ben Aaronovitch, "Rivers of London"
Купила в подарок книгу @ успела прочесть сама. Да, [L]Ластя[/L], это будет тебе)) Поэтому не буду особо спойлерить, а скажу только, что это очень остроумный фэнтези-детектив. Если в двух словах: копы-волшебники. А если в словах и музыке, то как-то так:
Ранее29. Макс Фрай, "Ветры, ангелы и люди"
Я, конечно, вообще люблю истории о, хех, людях, нелюдях и Городе, но что-то даже не ожидала, что эта книга мне так, ТАК понравится
Добрая, тёплая, все рассказы хороши - сложно выбрать любимый. [L]Ластя[/L], сердечное тебе спасибо за подарок - ещё раз, после того, как я его по-настоящему оценила. И знаешь, сцена в Black Magic заставила вспомнить, как мы с тобой там сидели, и нет бы задаться вопросом, а вдруг и герои эти сидели там в реальной жизни, так нет, мне пришло в голову, а не мы ли сидели там в какой-то книге. Примерно такие ощущения.Отрывок про РигуВ Старом городе совершенно неожиданно для себя заблудился – насколько может заблудиться человек, которому не надо к определенному сроку попасть в какую-то конкретную точку. Просто довольно странно себя чувствовал, узнавая все улицы и переулки, все разноцветные домики – с каждым мог бы сейчас поздороваться по имени, если бы у зданий были имена – и при этом постоянно путаясь в направлениях, совершенно не понимая, каким образом знакомые фрагменты связаны между собой, тщетно пытаясь хоть немного удалиться от Домской площади и возвращаясь на нее снова и снова, в какой бы переулок ни свернул.
Старый город в Риге и так-то невелик, а когда не можешь вырваться за пределы нескольких словно бы заколдованных кварталов, начинает казаться, что тебя заперли в очень симпатичной тюрьме, где к твоим услугам нарядные фасады, кафе и сувенирные лавки, чайки, цветы, пивные, гладкие уличные коты и подкармливающие их нарядные старушки с фарфоровыми лицами, но все это только иллюзия гостеприимства, выйти на волю тебе не дадут.
Отрывок про ЮрмалуЖители Юрмалы ходят по песку, как по снегу, считают чаек, загибая пальцы на руках. Поэтому к вечеру у некоторых жителей Юрмалы вырастают две дюжины рук, а у некоторых целая сотня – чтобы пальцев хватило для счета. Впрочем, за время сна лишние руки исчезают, и можно начинать счет сначала.
30. Джон Фаулз, "Любовница французского лейтенанта"
Опираясь на название, можно, в принципе, решить, что это любовный роман, что, на мой взгляд, совершенно не так. То есть, конечно же, он и о любви, но в первую очередь всё-таки - об эпохе, об обществе, о свободе и о том, как больно и важно сбрасывать старую кожу. Умная книга, я бы сказала - познавательная, а ещё автор постоянно играет с тем, насколько реально то, что происходит в его повествовании - если распишу более подробно, проспойлерю много важных вещей, наверное, так что скажу только, что это один из тех приёмов в литературе, которые я люблю (хотя в нём мне видится и что-то пугающее). Короче, рада, что наконец-то прочла, да.
Много чего хочется процитировать - ну, скажем, вот.Тот факт, что у всех викторианцев наблюдалось раздвоение личности, мы должны прочно уложить на полку нашего сознания; это единственный багаж, который стоит взять с собой, отправляясь в путешествие по девятнадцатому веку. Наиболее явственны — и наиболее общеизвестны — проявления этой двойственности у поэтов, которых я так часто цитирую, — у Теннисона, Клафа, Арнольда, Гарди; но, пожалуй, с не меньшей ясностью она выразилась в странных политических метаниях справа налево и обратно таких деятелей, как молодой Милль и Гладстон; в повальных неврозах и психосоматических заболеваниях среди людей умственного труда, ни в чем остальном меж ду собою не схожих — таких, как Чарльз Кингсли и Дарвин; в потоке проклятий, поначалу обрушившихся на прерафаэлитов, которые пытались — по мнению их современников — покончить с раздвоенностью и в искусстве, и в жизни; в бесконечной, непримиримой вражде между Свободой и Ограничением, Излишеством и Умеренностью, внешней Пристойностью и внутренним сознанием Греховности, между громкими призывами к Женскому Образованию и тихим страхом перед Женской Эмансипацией; наконец — и весьма прозрачно — в маниакальной манере все сокращать и редактировать, так что в результате о подлинном Милле или подлинном Гарди более полное представление можно составить не по опубликованным автобиографиям, а по кускам, выброшенным из них при немилосердной переделке… можно больше почерпнуть из писем, чудом уцелевших от огня, из интимных дневников и прочих щепочек, летевших в стороны при рубке леса. Редчайший в истории пример столь последовательного искажения фактов, подмены истинного содержания парадным фасадом — и самое печальное, что попытка увенчалась успехом: легковерное потомство все это проглотило! Поэтому я думаю, что лучший путеводитель по эпохе — «Доктор Джекил и мистер Хайд»: под полупародийной оболочкой «романа ужасов» кроется глубокая правда, обнажающая суть викторианского времени.
31. Нил Гейман, "Никогде" LV
Сначала я подумала: "Ну, это послабее тех же «Американских богов»". К концу же книги мне было ужасно жаль, что она так быстро закончилась, что со мной, кстати, бывает редко: обычно, когда книга, пусть даже очень хорошая и очень сильно мне нравящаяся, заканчивается, я радуюсь и мысленно ставлю в голове галочку. Но бывают случаи, когда очень сильно не хочется выбираться из мира, скрытого под обложкой, и это - один из тех случаев. Нижний Лондон меня зачаровал, и, на мой взгляд, даже хорошо, что в повествовании было много недомолвок и много персонажей, которые так и остались окутаны тайной: больше простора для фантазии.
Ещё хочется отметить, что "простой парень", попадающий в водоворот сверхъестественных событий - это банально. Сколько об этом уже снято и написано, сколько ещё снимут и напишут... Но Гейману удаётся сделать на этой незамысловатой основе конфетку, и его "простым парням" - что Ричарду из "Никогде", что Чарли из "Детей Ананси" - веришь, потому что они не превращаются с ходу из офисного планктона в супергероев. Они находят в себе силы быть храбрыми и расти над собой, но переживают, боятся, у них есть слабости. Они действительно ведут себя так, как вели бы себя на их месте реальные люди. Поэтому они вызывают искреннюю симпатию. Впрочем, из персонажей "Никогде" мне всё равно больше всех понравился маркиз де Карабас. Обаятельный, засранец.
При прочёсывании тумблера было выяснено, что по этой книге есть довольно-таки старый сериал (надо глянуть) и довольно-таки новый радиоспектакль. В радиоспектакле, как оказалось, одну из ролей играл Бенедикт Камбербетч, поэтому понятно, чем забит весь тег, но фанарта я всё равно немного нарыла **
Собственно, фанарт
(c)
(c)
(c)
(c)
(c)
(c)
32. Нил Гейман, "Звёздная пыль" LV
Слушайте, а вот это, пожалуй, из тех редких случаев, когда фильм лучше книги. Прямо в несколько раз лучше. Вроде и красивая сказка, но такая затянутая.
На этом, пожалуй, на некоторое время завязываю с Гейманом в частности и развлекательной литературой в целом, потому что по литературе задали очередные произведения.
33. Маркус Зузак, "Воровка книг" LV
Сначала книга немного... не хотела впускать. Не ложился на душу этот стиль. Потом я попривыкла, и стиль начал даже нравиться. Не знаю, как из этого всего можно было сделать фильм, там столько всего, чего не передашь на экране. Очень трогательная вещь, которую хочется кому-нибудь подарить, но мешает предположение, что дарить книги, где столько боли, даже если они при этом светлые, не совсем правильно. Глупая мысль или нет - надо будет поразмыслить над этим потом.
34. Dante Alighieri, "The New Life"
Скучаю по Кухуллину и королю Артуру.
35. Нил Гейман, "Океан в конце дороги" LV
Странная книга. Мутная, туманная, читаешь - будто пытаешься вспомнить приснившийся ночью сон. С одной стороны, я не люблю, когда автор столько всего недосказывает, с другой - именно эта недосказанность, пожалуй, и делает книгу удивительным образом правдоподобной. Как будто это и вправду целиком и полностью чьи-то реальные воспоминания.
36. Нил Гейман, "История с кладбищем" LV
А вот это очень понравилось безо всяких "с одной/другой стороны". Чудесная история, увлекательная и добрая
И я выдвигаю Эванну Линч на фанкаст Лизы Хемпсток)Засим с Гейманом на некоторое время завязываем тупо потому, что в библиотеке факультета его книги закончились xD
37. Джеффри Чосер, "Кентерберийские рассказы"
38. Джованни Боккаччо, "Декамерон"
Прочла обе книги с удовольствием, особенно вторую - в "Кентерберийских рассказах" всё-таки было больше откровенно скучных (для меня?) моментов. Зато там рассказчики как персонажи более интересные. Короче, всё классно, вот только писать по ним эссе по абсолютно неожиданной теме прямо в классе было не классно, ну да ладно))
39. Neil Gaiman, "The Sleeper and the Spindle"
Сначала комикс, потом книга сказок... интересно, на что я разорюсь перед следующими зимними каникулами, чтобы приободрить саму себя. Если бы я была ребёнком, я бы этой сказки боялась, наверное, как и иллюстраций к ней, а сейчас мне и текст кажется красивым (и страшным, да, но по-хорошему страшным), и картинки нравятся. Особенно гномы)
Слегка спойлерноНасчёт того, что в этой книге снимающий проклятие поцелуй происходит между двумя девушками (при этом, что интересно, никакой тру лав или вообще лав в романтическом смысле этого слова в книге нет): конкретно меня это не напрягает в отличие от, например, сказки про Золушку или про Емелю и щуку.
40. Ben Aaronovitch, "Rivers of London"
Купила в подарок книгу @ успела прочесть сама. Да, [L]Ластя[/L], это будет тебе)) Поэтому не буду особо спойлерить, а скажу только, что это очень остроумный фэнтези-детектив. Если в двух словах: копы-волшебники. А если в словах и музыке, то как-то так:
@музыка: Angel Haze - Sing About Me
@темы: pics, своего собственного мнения Дамблдор не разделял, занавески, блять, были синими, Сексшоп? Я возбуждаюсь только в книжном!, со мной моя песня столичная, my songs know what you did in the dark, Working Together For A Stranger London, vids
-
-
11.10.2014 в 22:47-
-
11.10.2014 в 22:49-
-
11.10.2014 в 22:52и ёбушки-воробушки, не знала этого
-
-
11.10.2014 в 22:55-
-
11.10.2014 в 23:55-
-
12.10.2014 в 13:27что доказывает, что я и трезвая такая-
-
20.10.2014 в 21:03-
-
20.10.2014 в 21:17-
-
21.10.2014 в 00:44Оооо, Гела, почитай, почитай у него "Волхва"! Там вообще американские горки )
-
-
21.10.2014 в 00:53-
-
21.10.2014 в 18:43-
-
20.11.2014 в 02:06-
-
20.11.2014 в 18:27-
-
21.11.2014 в 15:28Несмотря на боль, да - понравилось сильно.
-
-
21.11.2014 в 15:32-
-
29.12.2014 в 03:47-
-
29.12.2014 в 12:08