Первый раз в жизни ходила на оперу - на "Богему" Пуччини. Бродвейская модерн-АУшка с ЛГБТ и mucho masturbation мне определённо ближе)) но вообще-то мне понравилось, сходила бы ещё на что-нибудь. У меня нет претензий ни к оркестру, ни к певцам, зато есть к, так сказать, сопроводительным материалам. То, что в Латвийской национальной опере, которая находится в городе, где процентов тридцать населения, если не больше - русские, субтитры предоставляются только на латышском и английском - это, конечно, disappointed but not surprised. Но английские субтитры - стыдоба, моё любимое - когда в слове "crowd" потеряли букву "d" и огромная толпа превратилась в огромную ворону. Неудобно было перед сидевшими сзади нас иностранцами, чесслово. Посколько мои родственники (а ходила я с родителями и тётей) несколько мучились, пытаясь хоть что-нибудь понять на основе английских и латышских субтитров, я решила купить программку, в которой оказался текст на русском, зато краткие содержания были местами написаны так, что толком было непонятно, что и почему происходит. "Трактир у таможенного пункта. Приходит Мими и жалуется на жизнь". Кому жалуется - трактирщику? Может, таможенникам? Почему в латышской и английской версиях сказано, что в этом трактире работает Марчелло и пришла она к нему, а в русской - нет? Ладно, зато четвёртый акт в латышской и русской версиях совпадают, но при этом в английской какая-то левая ерунда. В следующий раз буду просто читать в интернете, что да как, прежде чем идти.
Не обошлось без ситкома, потому что наша семья иначе не может. Тётя пришла с ХЛЕБОМ, который они с бабушкой решили отдать нам, потому что бабушка, как оказалось, такой не ест, поэтому мать сидела в опере с буханкой хлеба в сумке и в антракте его втихаря ЕЛА Но вообще мы были просто зайчиками на фоне остальных зрителей. Я сейчас простужена и переживала, что закашляюсь и на меня начнут шикать, но этого не произошло, зато другие люди на нашем балконе весь спектакль кашляли, чем-то шебуршали, а в первом акте у кого-то зазвонил телефон. Чёрт побери, я не могу припомнить, когда в последний раз на моей памяти в кино у кого-то звонил телефон, а тут опера.