Маленькая автобиографическая зарисовка, навеянная прошлой учебной неделей и творчеством Антона Павловича Чехова. Последний факт вкупе с названием, возможно, уже даст кому-то представление о представленном ниже тексте
О Нём
Минутная стрелка делает ещё одно неуловимое движение. Существовала во времена инквизиции такая пытка: подвесить над головой человека мешок, из которого беспрестанно капает вода. Капля, ещё капля, ещё сотня капель... ох, а человек-то уже и с ума сошёл. Сейчас тиканье часов кажется подобным падению издевательских капель на лоб. Понять, о чём вещает учитель, не выходит при всём желании. С другой стороны, я неудачно выразилась – вникать в тему урока мне как раз-таки особо и не хочется.
Мои желания – совсем иные.Мои желания – совсем иные.
Устало смежаю веки и думаю о Нём. Невыносимо: жалких пару часов назад мы ещё были вместе, а теперь я вынуждена торчать тут, без Него! Каждый треклятый день – копия предыдущего. Конечно, когда тебе на протяжении стольких лет мешают быть с тем, кого ты любишь, начинаешь к этому поневоле привыкать. Привыкать – но не смиряться. Ах, вернуться бы обратно, на смятые простыни... к Нему.
Если бы меня в эту минуту спросили, можно ли хотеть кого-либо больше, чем Его, я бы, не колебаясь, ответила: нет. Если бы Ему вздумалось взять меня прямо здесь, в школьном кабинете, на глазах у двух десятков одноклассников и одной учительницы впридачу, я не нашла бы в себе сил сопротивляться. Бесстыдница? Возможно. А кто на моём месте поступил бы иначе, заведомо зная, что проиграет в битве с самым ласковым, самым сладким врагом? Я окидываю взглядом своих одноклассниц – белокурые и темноволосые головы склонены над тетрадями – и в очередной раз убеждаюсь: ни одна из них не сумела бы устоять. Ведь каждая сейчас мечтает именно о Нём.
Я знаю, что и они проводят ночи с Ним. Я не ревную. Более того, сейчас я полна сочувствия к ним, моим подругам по несчастью. Что мы такого сделали этому миру, этой... системе? Слишком молоды? Слишком красивы?
Я едина с каждой из них в желании отдаться Ему. Впрочем, что это я лишь о девушках? Наши парни могут поднимать штанги и таскать тяжести, быть сколь угодно мужественными, но от наших глаз не скрыть, что они тоже хотят Его. Да они особо и не стремятся держать это в секрете, понимая, что уж кто-кто, а мы их точно не осудим. Что может быть естественнее любви к Нему? Только учительница, быть может, снисходительно фыркнет, узнав, почему наши лица безрадостны – мол, нашли повод для страданий. Но мы-то знаем: мысли о Нём не оставляют и её. И вечером, закончив проверять наши контрольные – ох, боюсь, подпортят они ей настроение! – она бросится в Его объятия с той же страстью, с какой это делаем мы.
Сон, сон! Мечта и тоска любого в этом здании...